Глава семнадцатая. ПОХОД ВИНТИКА И ШПУНТИКА В ГОРОД ЗМЕЕВКУ

Выходите по порядку, Становитесь на зарядку. Начинай с зарядки день, Разгоняй движеньем лень. Эту песенку о зарядке, которую сочинил поэт Цветик, распевали Винтик и Шпунтик. Было раннее утро, и в Зеленом городе все еще спали, а Винтик и Шпунтик уже шагали по улицам, распевая песню и делая на ходу зарядку. Зная еще со вчерашнего дня, что наутро их должны выписать из больницы, для того чтобы починить машину, они проснулись ни свет ни заря и стали требовать, чтобы их немедленно выписали. Медуница, которая больше всего на свете боялась шума, распорядилась поскорее выдать им одежду. Услышав еще издали звуки песни, многие малышки проснулись и стали выглядывать из окна; некоторые даже вышли на улицу. -- Эй, малышки, где тут у вас гараж? -- закричал Винтик. -- Пойдемте, я вам покажу, -- вызвалась малышка в красном капоре и синем пальто с пушистым воротником из черно-бурой гусеницы. -- Ну, показывай, куда нам, направо или налево? -- сказал Винтик. -- Направо, -- ответила малышка, с любопытством разглядывая их кожаные куртки. -- Напра-во! Шагом марш! -- скомандовал Винтик и, повернувшись, зашагал по улице. -- Ать-два! Ать-два! Шпунтик шагал в ногу, следом за ним. Малышка, едва поспевая, бежала вприпрыжку сзади. С разгона Винтик и Шпунтик проскочили мимо нужных ворот. -- Стойте, стойте! -- закричала малышка. -- Вы прошли мимо. -- Кругом! -- скомандовал Винтик. Оба повернулись и возвратились к воротам. Малышка открыла калитку. Все трое вошли во двор, где неподалеку от дома стоял крытый черепицей сарай. -- Ну и гараж! Это просто сарай, а не гараж, -- проворчал Шпунтик, открывая широкие двустворчатые двери. Винтик заглянул в сарай и увидел машину. К гаражу подошли еще несколько малышек. -- Тут темно, -- сказал Винтик. -- Ну-ка, давайте выкатим машину наружу. -- Так она ведь не может ездить, испорченная же, -- говорили малышки. -- Ничего, мы ее на руках выкатим. Ну-ка, толкайте сзади. Ну-ка, разом! Еще ра-азик! Машина заскрипела. С визгом и скрежетом она выкатилась из гаража. Винтик и Шпунтик моментально залезли под автомобиль. Малышки стояли вокруг и растерянно заглядывали под колеса. -- У-у, -- то и дело раздавалось из-под машины, -- бак прохудился! У-у, гайки нет! У-у-у! Трубка для подачи сиропа лопнула! Наконец они вылезли из-под колес. -- Ну-ка, тащите сюда гаечный ключ, плоскогубцы, молоток и паяльник, -- сказал Винтик малышкам. -- А у нас ничего этого нет. -- Как -- нет? Что же у вас есть? -- Пила есть. И топор. -- Эх, вы! Топором машину не чинят. У вас тут малыши где-нибудь поблизости есть? -- Малыши только в Змеевке есть. -- Далеко это? -- Час ходьбы. -- Это для вас час, а мы быстрей доберемся. Рассказывайте, как идти. -- Вот, направо, по улице, а там все прямо и прямо. Потом будет дорога полем, по этой дороге прямо -- и прямо в Змеевку попадете. -- Понятно, -- ответил Винтик. -- Ну, шагом марш!.. Отставить! -- вдруг скомандовал он. -- Вы, малышки, достаньте каких-нибудь тряпочек и, пока мы будем ходить, протрите хорошенько машину. Машина, братцы, она уход любит. -- Хорошо, -- согласились малышки. -- Ну, теперь шагом марш! Оба зашагали на улицу. Повернув направо, Винтик скомандовал: -- Песню! И наши друзья запели что было силы: Шел я лесом, шел я лугом Со своим хорошим другом. Мы взбиралися на кочки, Любовались на цветочки. Вдруг с лягушкой повстречались И скорей домой помчались. Прибежали мы домой И сказали "ой!". Когда эта песня кончилась, они затянули другую, потом еще и еще. Скоро они вышли из города и зашагали по дороге. Не прошло и часа, как вдали уже завиднелся город Змеевка. Как раз в это время Винтик и Шпунтик увидели стоявший посреди дороги автомобиль. Подойдя ближе, они заметили под машиной коротышку. Голова и грудь его целиком скрывались под кузовом, наружу торчали только ноги в черных засаленных брюках. -- Эй, братец, загораешь? -- окликнул его Шпунтик. Коротышка высунул из-под машины свою черноволосую курчавую голову: -- Да вот, как видишь, приходится загорать под машиной. -- А что случилось? -- Да не везет, окаянная! То ли подачи сиропа нет, то ли дозировка газировки нарушилась. Никак не могу найти причину. Коротышка вылез наружу и в сердцах пнул колесо ногой. На нем была черная куртка, засаленная, как и брюки, таким невероятным образом, что казалось, была сделана из кожи. Как видно, этому горе-водителю приходилось не столько ездить на своей машине, сколько лежать под ней, отыскивая разного рода неисправности, что, впрочем, часто случается со многими владельцами газированных автомашин. Винтик обошел вокруг автомобиля, осмотрел механизм и, не найдя причины, нырнул под машину. Поковырявшись под ней, он вынырнул обратно и остановился, почесывая в задумчивости затылок. Вслед за Винтиком под машину нырнул Шпунтик, затем снова владелец автомобиля. Так они то ныряли по очереди, то стояли, с недоумением глядя на машину и почесывая затылки. Наконец Винтику удалось найти причину остановки мотора. Машина заработала. Водитель был рад и с благодарностью пожимал руки Винтика и Шпунтика: -- Спасибо, братцы! Без вас я тут до вечера загорал бы. Вы куда едете? Садитесь, подвезу. Винтик и Шпунтик рассказали ему о цели своего путешествия. -- Гаечный ключ, плоскогубцы и молоток у меня есть, могу вам дать. Только паяльника у меня нет, -- сказал водитель. -- А нельзя ли достать паяльник у кого-нибудь в вашем городе? -- Почему -- нельзя? Очень даже можно. У нашего механика Шурупчика есть паяльник. Поедем к нему. Все трое сели в машину и через несколько минут уже были на главной улице Змеевки.

Глава восемнадцатая. В ЗМЕЕВКЕ

Город Змеевка был расположен на пляже, возле реки. Деревья здесь не росли, поэтому на улицах было не так красиво, как на улицах Зеленого города. Зато повсюду росло много цветов, как в Цветочном городе. Дома здесь были очень красивые. Над каждой крышей возвышался шпиль, украшенный сверху либо деревянным петухом, который поворачивался в разные стороны в зависимости от направления ветра, либо беспрестанно вертевшейся игрушечной ветряной мельницей. Многие из этих мельниц были снабжены деревянными трещотками, которые беспрерывно трещали. Над городом там и сям реяли бумажные змеи. Запускать змеев было самым любимым развлечением жителей, отчего город и получил свое название. Этих змеев жители снабжали специальными гудками. Устройство такого гудка очень простое. Он делается из полоски обыкновенной бумаги, натянутой на ниточку. На ветру такая полоска бумаги колеблется, издавая довольно противный дребезжащий или гудящий звук. Разноголосое гудение змеев сливалось с треском мельничных трещоток, в результате чего над городом стоял непрерывный гул. Окна каждого дома были снабжены специальными решетчатыми ставнями. Когда на улицах города начиналась футбольная игра, которой тоже очень увлекались жители, ставни в домах закрывались. Такие усовершенствованные решетчатые ставни пропускали в комнаты достаточно света и в то же время прекрасно защищали стекла от футбольного мяча, который по необъяснимым причинам всегда почему-то летит не туда, куда надо, а непременно в окно. Проехав по главной улице, машина свернула в переулок и остановилась у дощатых ворот с калиткой. Над воротами возвышался деревянный шпиль, украшенный сверху блестящим стеклянным шаром, в котором, как в зеркале, отражалась в перевернутом виде вся улица вместе с домами, заборами и подъехавшей к воротам машиной. Водитель, которого, кстати сказать, звали Бубликом, вылез из машины и, подойдя к калитке, нажал скрытую в ограде кнопку. Калитка бесшумно отворилась. -- Заходите, -- пригласил Винтика и Шпунтика Бублик. -- Я вас познакомлю с Шурупчиком. Это интересная личность. Вот вы увидите. Трое друзей вошли во двор и, повернув налево, направились к дому. Поднявшись по небольшой каменной лестнице, Бублик отыскал на стене кнопку и нажал ее. Дверь так же бесшумно отворилась, и наши друзья очутились в комнате. Комната была совершенно пустая, без всякой мебели, если не считать висевшего у стены гамака, в котором, сложив кренделем ноги и глубоко засунув в карманы руки, лежал коротышка в голубом комбинезоне. -- А ты до сих пор спишь, Шурупчик? -- приветствовал его Бублик. -- Ведь давно уже утро. -- Я вовсе не сплю, а думаю, -- ответил Шурупчик, поворачивая голову в сторону своих гостей. -- Вот познакомься, это мастера Винтик и Шпунтик. Им нужен паяльник. -- Здравствуйте. Садитесь, пожалуйста, -- ответил Шурупчик. Винтик и Шпунтик растерянно оглянулись по сторонам, не видя во всей комнате, на чем бы здесь можно было присесть, но Шурупчик протянул руку и нажал имевшуюся на стене подле гамака кнопку. Сейчас же у противоположной стены откинулись три откидных стула, сделанных на манер откидных стульев в театре. Винтик и Шпунтик сели. -- Вы заметили, что у меня все на кнопках? -- спросил Шурупчик. -- Одну кнопку нажмешь -- откроется дверь, другую нажмешь -- откинется стул, а если вам надо стол, то пожалуйста... Шурупчик нажал другую кнопку. От стены откинулась крышка стола и чуть не задела по голове сидевшего на стуле Винтика. -- Не правда ли, очень удобно? -- спросил Шурупчик. -- Изумительно! -- подтвердил Винтик и оглянулся по сторонам, боясь, как бы еще что-нибудь не свалилось ему на голову. -- Техника на грани фантастики! -- хвастливо сказал Шурупчик. -- Единственное неудобство, что сидеть можно только у стены, -- сказал Бублик. -- Вот я как раз и думал о том, как сделать, чтобы стулья можно было передвигать, -- ответил изобретатель. -- Может быть, проще сделать обыкновенные стулья? -- сказал Шпунтик. -- А это хорошая мысль! Надо будет изобрести самый простой, обыкновенный стул! -- обрадовался Шурупчик. -- Ведь все гениальное просто. Ты, братец, видно, тоже механик? -- Механик, -- ответил Шпунтик. -- Мы оба механики. -- Так вам, значит, нужен паяльник? Шурупчик нажал еще одну кнопку, и, к изумлению зрителей, гамак начал медленно опускаться. Он опускался до тех пор, пока лежавший в нем Шурупчик не растянулся на полу. -- Вылезая из обыкновенного гамака, вы можете зацепиться ногой за веревку и, упав, разбить себе нос, -- сказал Шурупчик, поднимаясь с пола. -- В моем механизированном гамаке эта опасность, как видите, полностью устранена. Вы спокойно опускаетесь на пол, после чего встаете. Точно так же, когда вам нужно лечь спать, вы ложитесь на пол, нажимаете кнопку, и гамак сам поднимает вас на необходимую высоту. Шурупчик принялся ходить по комнате и нажимать разные кнопки, в результате чего откидывались новые столы, стулья и полки, открывались дверцы различных шкафов и кладовушек. Наконец он нажал еще одну кнопку и провалился в подполье. -- Идите сюда! -- послышался через минуту со двора его голос. Друзья вышли во двор. -- Здесь у меня гараж, -- сказал Шурупчик, подводя Винтика и Шпунтика к каменному сараю с широкой железной дверью. Он нажал кнопку, и дверь поползла кверху, как занавес в театре. За дверью обнаружилась какая-то чудная машина со множеством колес. -- Это восьмиколесный паровой автомобиль с фисташковым охлаждением, -- объяснил Шурупчик. -- Четыре колеса у него снизу и четыре сверху. Обычно машина ходит на нижних колесах; верхние колеса сделаны на тот случай, если машина перевернется. Все восемь колес машины поставлены под углом, то есть наклонно, благодаря чему автомобиль может ездить не только как все автомобили ездят, но и на боку и даже на спине, то есть совсем вверх ногами. Таким образом предотвращается возможность всяких аварий. Шурупчик залез в машину и продемонстрировал езду на ней во всех четырех положениях, после чего продолжал свои объяснения. -- Вместо обычного бака, -- сказал он, -- в машине имеется котел для нагревания газированной воды. Выделяющийся при нагревании воды пар увеличивает давление на поршень, благодаря чему колеса вращаются шибче. Позади котла имеется банка для приготовления фисташкового мороженого, которое необходимо для охлаждения цилиндра. Растаявшее от нагревания мороженое поступает по трубке в котел и служит для смазки мотора. Машина имеет четыре скорости: первую, вторую, третью и четвертую, а также задний и боковой ход. В задней части машины имеется приспособление для стирки белья. Стирка может производиться во время движения на любой скорости. В спокойном состоянии, то есть на остановках, машина рубит дрова, месит глину и делает кирпичи, а также чистит картошку. Подивившись на эту диковинную машину, друзья перешли в мастерскую Шурупчика, которая была завалена разной рухлядью. Здесь лежали старые, сломанные велосипеды и велосипедные части, самокаты и масса разных деревянных волчков и вертушек. Шурупчик долго слонялся по мастерской, разыскивая паяльник, но его нигде не было. Перерыв всю свою рухлядь, он вдруг хлопнул себя ладонью по лбу и сказал: -- Ах я растяпа! Я ведь забыл паяльник у Смекайлы. Придется вам проехаться к Смекайле за паяльником. -- Ну ничего, на машине живо докатим, -- сказал Бублик. -- А кто этот Смекайло? -- спросил Винтик, когда наши друзья, попрощавшись с Шурупчиком, вышли за ворота. -- Смекайло -- писатель, -- ответил Бублик. -- Да неужели? -- воскликнул Шпунтик. -- Очень интересно с ним познакомиться. Я еще ни разу не разговаривал с живым писателем. -- Вот вы и познакомитесь с ним. Тоже в своем роде интересная личность, -- ответил Бублик, садясь в машину.

Глава девятнадцатая. В ГОСТЯХ У СМЕКАЙЛЫ

Смекайло стоял у открытого окна своего кабинета и, скрестив на груди руки, задумчиво смотрел вдаль. Волосы его были гладко зачесаны назад, густые черные брови, которые срослись на переносице, были насуплены, что придавало лицу глубокомысленное выражение. Он даже не пошевелился, когда в комнате появились трое наших друзей. Бублик громко поздоровался с ним, представил ему Винтика и Шпунтика и сказал, что они приехали за паяльником, но Смекайло продолжал смотреть в окно с таким сосредоточенным видом, словно старался поймать за хвост какую-то чрезвычайно хитрую, умную мысль, которая вертелась у него в голове и никак не давалась в руки. Бублик смущенно пожал плечами и с усмешкой взглянул на Винтика и Шпунтика, как бы желая сказать: "Вот видите, я говорил вам!" Наконец Смекайло как будто очнулся от сна, повернулся к вошедшим и, важно растягивая слова, сказал мягким, приятным голосом: -- Приве-ет, приве-е-ет! Прошу прощения, мои друзья. Я, так сказать, незримо отсутствовал, перенесясь воображением в другие сферы... Смекайло, -- назвал он себя и протянул Винтику руку. Винтик пожал его мягкую, точно котлета, руку и тоже назвал себя. -- Смекайло, -- повторил Смекайло бархатным голосом и плавным, широким жестом протянул руку Шпунтику. -- Шпунтик, -- ответил Шпунтик и тоже пожал котлету. -- Смекайло, -- произнес в третий раз Смекайло и протянул руку Бублику. -- Да мы с вами уже знакомы! -- ответил Бублик. -- Ах, да ведь это Бублик! -- состроив удивленное лицо, воскликнул Смекайло. -- Приве-ет! Приве-ет! Прошу садиться, друзья. Все сели. -- Так вы уже познакомились с этим Шурупчиком? -- спросил Смекайло, доказывая своим вопросом, что, хотя он и незримо отсутствовал, перенесясь в другие сферы, все же расслышал, о чем говорил Бублик. -- Он вам, должно быть, показывал свои откидные столы и стулья? Хе-хехе! Винтик утвердительно кивнул головой. У Смекайлы на лице появилось насмешливое выражение. Словно испытывая удовольствие, он потер руками коленки и сказал: -- Хе-хе! Эти изобретатели -- все чудаки. Ну скажите, пожалуйста, к чему все эти откидывающиеся столы, открывающиеся шкафы, опускающиеся гамаки? Мне, например, гораздо приятнее сидеть на обыкновенном удобном стуле, который не подскакивает под вами, как только вы встали, или спать на кровати, которая не ездит подо мной вверх и вниз. К чему это, скажите, пожалуйста? Кто может заставить меня спать на такой кровати? А если я, так сказать, не хочу! Не желаю? -- Да никто ведь и не заставляет вас, -- сказал Бублик. -- Шурупчик -- изобретатель и старается усовершенствовать все, что под руку попадется. Это не всегда бывает удачно, но у него много полезных изобретений. Он мастер хороший. -- Я и не говорю, что он плохой, -- возразил Смекайло. -- Он, если хотите знать, очень хороший мастер. Да, да, нужно сознаться, отличный мастер! Он сделал для меня замечательный бормотограф. -- Это что за штука -- бормотограф? -- спросил Винтик. -- Говорильная машина. Вот, взгляните. Смекайло подвел своих гостей к столу, на котором стоял небольшой прибор. -- Этот ящичек, или чемоданчик -- как хотите назовите, -- имеет сбоку небольшое отверстие. Достаточно вам произнести перед этим отверстием несколько слов, а потом нажать кнопку, и бормотограф в точности повторит ваши слова. Вот попробуйте, -- предложил Смекайло Винтику. Винтик наклонился к отверстию прибора и сказал: -- Винтик, Винтик. Шпунтик, Шпунтик. -- И Бублик, -- добавил Бублик, наклонившись к прибору. Смекайло нажал кнопку, и бормотограф, к общему удивлению, зашепелявил гнусавым голосом: "Винтик, Винтик. Шпунтик, Шпунтик. И Бублик". -- Для чего же вам эта говорильная машина? -- спросил Шпунтик. -- А как же! -- воскликнул Смекайло. -- Писатель без такого при81 бора -- как без рук. Я моту поставить бормотограф в любой квартире, и он запишет все, о чем говорят. Мне останется только переписать -- вот вам повесть или даже роман. -- До чего же это все просто! -- воскликнул Шпунтик. -- А я где-то читал, что писателю нужен какой-то вымысел, замысел... -- Э, замысел! -- нетерпеливо перебил его Смекайло. -- Это только в книгах так пишется, что нужен замысел, а попробуй задумай что-нибудь, когда все уже и без тебя задумано! Что ни возьми -- все уже было. А тут бери прямо, так сказать, с натуры -- что-нибудь да и выйдет, чего еще ни у кого из писателей не было. -- Но не каждый ведь согласится, чтобы вы у него в комнате поставили бормотограф, -- сказал Винтик. -- А я это делаю хитро, -- ответил Смекайло. -- Я прихожу к комунибудь в гости с бормотографом, который, как вы убедились, имеет вид чемодана. Уходя, я забываю этот чемоданчик под столом или стулом и потом имею удовольствие слушать, о чем говорят хозяева без меня. -- О чем же говорят? Это очень интересно, -- сказал Шпунтик. -- До чрезвычайности интересно, -- подтвердил Смекайло. -- Я даже сам не ожидал. Оказывается, ни о чем не говорят, а просто хохочут без всякой причины, кричат петухом, дают по-собачьи, хрюкают, мяукают. -- Удивительно! -- воскликнул Винтик. -- Вот и я говорю -- удивительно! -- согласился Смекайло. -- Пока сидишь с ними, все разговаривают нормально и рассудительно, а как только уйдешь -- начинается какая-то чепуха. Вот послушайте вчерашнюю запись. Я был у одних знакомых и после ухода оставил бормотограф под столом. Смекайло повертел какой-то диск, имевшийся под крышкой чемодана, и нажал кнопку. Послышалось шипение, раздался удар, словно захлопнулась дверь. Стало на минуту тихо, потом вдруг раздался дружный смех. Кто-то сказал: "Под столом". Послышалась возня. Снова раздался смех. Кто-то закукарекал, кто-то замяукал, залаял. Потом кто-то заблеял овцой. Кто-то сказал: "Пустите меня, я покричу ослом". И начал кричать: "И-о! И-о..." А теперь жеребенком: "И-го-го-го!" Снова раздался смех. -- Вот видите... то есть слышите? -- развел Смекайло руками. -- Да, из этого не много возьмешь для романа, -- рассудительно сказал Винтик. -- Я вам открою секрет, -- сказал Бублик Смекайле. -- В городе уже все знают про этот бормотограф и, как только вы уйдете, нарочно начинают кричать в эту машинку разную чепуху. -- Зачем же кричать чепуху? -- Ну, вы хотели перехитрить их, а они перехитрили вас. Вы хотели подслушивать, что говорят без вас, а они сообразили и нарочно пищат да хрюкают, чтобы посмеяться над вами. Смекайло насупился: -- Ах, так? Ну ничего, я перехитрю их. Буду подсовывать бормотограф под окна. Эта машинка еще себя оправдает. А вот полюбуйтесь: что это, по-вашему? Смекайло показал посетителям какое-то неуклюжее сооружение, напоминавшее не то сложенную палатку, не то зонтик больших размеров. -- Должно быть, зонтик? -- высказал предположение Шпунтик. -- Нет, не зонтик, а складной, портативный писательский стол со стулом, -- ответил Смекайло. -- Вам, к примеру сказать, нужно описание леса. Вы идете в лес, раскладываете стол, садитесь с удобством и описываете все, что видите вокруг. Вот попробуйте сядьте, -- предложил он Шпунтику. Смекайло нажал кнопку на ручке предполагаемого зонтика, и сейчас же зонтик раскинулся, превратившись в небольшой столик со стульчиком. Шпунтик уселся за стол, для чего ему пришлось самым неестественным образом скрючить ноги. -- Вы испытываете удобство, -- говорил между тем Смекайло, -- и сразу чувствуете вдохновение. Сознайтесь, что это гораздо приятнее, чем писать, сидя на траве или на голой земле. Шпунтик не испытывал ни удобства, ни вдохновения -- наоборот, он чувствовал, что у него начинают зверски болеть ноги. Поэтому он решил поскорее перевести разговор на другое и, вылезая из-за стола, спросил: -- Скажите, пожалуйста, а какую книгу вы написали? -- Я не написал еще ни одной книги, -- признался Смекайло. -- Писателем быть очень трудно. Прежде чем стать писателем, мне, как видите, пришлось кое-чем обзавестись, а это не так просто. Сначала мне пришлось ждать, когда будет готов портативный стол. Это растянулось на долгие годы. Потом я ждал, когда сделают бормотограф. Вы знаете, как мастера любят тянуть и задерживать. В особенности этим отличается Шурупчик. Представьте себе, он два с половиной года только обдумывал, как сделать этот прибор. Ему-то ведь все равно, могу я ждать или не могу. Он не понимает, что у меня творческая работа! Конечно, бормотограф -- сложный прибор, но зачем усложнять и без того сложную вещь? -- А он разве усложнял? -- сочувственно спросил Винтик. -- Конечно, усложнял! Стал делать не просто бормотограф, а какойто комбинированный бормотограф с пылесосом. Скажите, пожалуйста, зачем мне пылесос? На это ушло лишних полтора года. Ну ничего! -- махнул Смекайло рукой. -- Теперь это у меня есть, недостает пустяков. -- Хорошо бы придумать такую машину, которая могла бы за писателя думать, -- сказал Шпунтик. -- Вы правы, -- согласился Смекайло. Увидев в окно, что солнце начинает склоняться к закату, наши друзья стали прощаться. Получив паяльник, они вышли на улицу. Винтик сказал: -- Пора нам отправляться назад. Боюсь, как бы нас не застала ночь в пути. -- Ничего, братцы, я вас мигом докачу на машине. Но не мешало бы сначала подзакусить, -- сказал Бублик и повез Винтика и Шпунтика к себе обедать.

предыдущая сказкаследующая сказка